Вновь еду к отцу. Так уж случается, что и в трудные и в радостные для меня дни я отправляюсь в крохо.

Главная страница > Цитатник

От автора

Вновь еду к отцу. Так уж случается, что и в трудные и в радостные для меня дни я отправляюсь в крохотный домик рыбаков на Истринском водохранилище, где добрый десяток лет работал отец. Когда отец был помоложе, покрепче, мы садились в лодку, отплывали к островам, почему-то именуемым «Дарданеллами», и, забросив удочки, разговаривали. Иногда отец рассказывал о летной школе, о днях войны, о своих товарищах, которые летали в небе Кубани и Берлина, о первых реактивных самолетах... Теперь он редко садится в лодку. Но летними вечерами в крохотной комнатке по-прежнему собирается несколько человек. Каждого из них я хорошо знаю. Вот тот, с одной рукой, горел в танке. Он не охотится и не ловит рыбу, он ловко помогает отцу по хозяйству, а потом часами сидит на берегу и молча смотрит на воду. Тот, что стоит у окна, летал в Испании. Шумный, грузный мужчина, он первым катапультировался с реактивного самолета...

От автора

Обычно я слушаю их молча, боясь оборвать ниточку их воспоминаний. Но сегодня я спросил о тех самолетах, на которых они начинали свою дорогу в небе.

Летчики начинают вспоминать. И я окунаюсь в непережитые, но дорогие для меня годы — Испания, Халхин-Гол, Великая Отечественная... Кажется, десятки раз слышал об этом, но каждый раз новые детали вновь заставляют переживать уже известное, а «мои старики», как я их про себя называю, распаляются. Опять ругают командира эскадрильи, который напрасно поднял их в воздух в октябре 1943-го, разбирают свои ошибки в том бою, когда потеряли шесть машин...

— Вы встречались с ним? — спрашиваю.

— Поликарпов? Конечно же, мы его знаем. Сильный был конструктор, надежный...

— Я хочу писать о его соратнике,— добавляю я,— потом он стал конструктором космических ракет.

— Нет, не довелось. Мы летали на его машинах. Хороший был человек...

— Да.

— Ты говоришь о Янгеле?

В этот вечер я понял: писать о Янгеле — значит рассказывать о судьбе страны, о миллионах мальчишек, прошедших через невзгоды 20-х годов, через комсомольскую юность, сквозь радостный труд первых пятилеток и бури военных лет. Мальчишек, ставших академиками и военачальниками, прославленными хлеборобами и сталеварами. Мальчишек, которые подняли Родину до космических высот.

— Крылатый был человек, наш... «Наш»... Они не были близко знакомы с Михаилом Кузьмичом, но приняли его в свой мир, в котором прошлое так тесно переплеталось с сегодняшним. И я подумал: если бы сейчас дверь открылась и вошел Янгель, он сразу бы стал своим в семье старых летчиков. Ведь он принадлежал к их поколению, пронесшему на своих плечах историю страны.

После смерти Михаила Кузьмина его друзья и ближайшие соратники обратились ко всем, кто был связан по работе или встречался с Янгелем: пришлите воспоминания о нем. Сотни людей откликнулись, и эти странички воссоздают образ Главного конструктора.

Писать о Янгеле — значит увидеть его жизнь сквозь пламя стартующей в космос ракеты, понять его характер — характер ученого...

Я признателен академику Б.Н.Петрову, соратникам и друзьям М.К.Янгеля — всем, кто много рассказывал мне о выдающемся ученом и конструкторе. Особо я благодарен семье Михаила Кузьмина — жене Ирине Викторовне, детям Александру и Людмиле. Они не только познакомили меня с семейным архивом, но и разрешили использовать в этой маленькой книге личные письма.

Я прочел эти воспоминания.

Михаил Кузьмич Янгель приходил на Общие собрания Академии наук СССР, выступал на партийных конференциях, встречался как депутат Верховного Совета СССР со своими избирателями — все это было привычным, закономерным, все это — будни быстротекущей жизни. Но его не стало, и друзья и коллеги с горечью чувствуют, что слишком мало знали об этом человеке, не всегда были способны понять его, иногда перекладывали на его плечи и ту ношу, которую обязаны были нести сами.

Жизнь человека — это встречи. С некоторыми людьми — каждый день, с иными — однажды. И люди хранят воспоминания долгие годы, а когда нужно, щедро делятся ими. Не всегда человек способен высказать все, что он думает,—ускользают нужные точные слова, да и у памяти есть особенность: мы привыкли события чужой жизни преломлять сквозь свою. И поэтому некоторые эпизоды жизни М.К.Янгеля разными очевидцами воспринимались неоднозначно.

Судьбы людские мне иногда кажутся устремленными ввысь соснами.

Вот стоит на берегу реки бор. Сколько ему лет? Сто, двести, тысяча? А какое это имеет значение, сколько ему исполнилось вчера или будет завтра? Главное, он есть, и ты входишь в этот мир звуков, пьянящего запаха цветов и чувствуешь себя молодым и сильным. Ты ложишься на теплую землю, а над головой бегут облака...

Жизнь Михаила Кузьмича Янгеля легендарна, и ей суждено долго храниться в памяти человеческой. Главный конструктор ракетно-космических систем, академик, дважды Герой Социалистического Труда Михаил Кузьмич Янгель заслужил право на бессмертие.

Легенды о людях рождаются при их жизни, после смерти они лишь признаются всеми или растворяются во времени.

Спутники Юпитера.

Космические марки не включенные в основной список.

Холодный или горячий космос!.

МЕЖДУ ДВУХ АЭРОДРОМОВ.

Главная страница > Цитатник