30 апреля в Георгиевском зале Кремля состоялся правительственный прием в честь экипажа «Союза-10». Н.

Главная страница > Даты

Май 1971

30 апреля в Георгиевском зале Кремля состоялся правительственный прием в честь экипажа «Союза-10». Н.В.Подгорный поздравил космонавтов с успешным осуществлением полета и зачитал Указы Верховного Совета: Н.Н.Рукавишникову присвоены звания Героя Советского Союза и летчика-космонавта СССР, В.А.Шаталову присвоено звание генерал-майора авиации и вручен орден Ленина, А.С.Елисеев также награжден орденом Ленина. В постановлении Совета Министров, принятом еще в 1961 году, записано, что за первый полет в космос присваивается звание Героя, а за последующие полеты космонавты могут награждаться орденами или «Золотой Звездой» - в зависимости от важности и трудности полетного задания. Для первых космических полетов, когда на борту корабля был лишь один космонавт, это решение было правильным, но теперь оно явно устарело. В полете «Союза-10» основная роль принадлежала Шаталову, но Рукавишников получил тем не менее более высокое вознаграждение (звание Героя, 5000 рублей, автомобиль «Волга» и пр.).

3 мая.

Месяцев семь-восемь назад, когда вырабатывалась программа полета ДОС-7К, мы настоятельно убеждали Мишина в необходимости иметь на станции и на транспортном корабле хотя бы по одному скафандру и все необходимое для выхода в космос. Тогда он ответил категорическим «нет» и даже снял со станции и корабля баллоны для наддува. Сделал он это для того, чтобы иметь на борту «Салюта» кислород, воду и продовольствие на 75 суток полета (мы предлагали ограничиться запасами на 45-50 суток). После неудачной стыковки «Салюта» и «Союза-10» Мишин вспомнил о наших предложениях, но он не учитывает, что теперь, когда станция уже находится на орбите, реализовать их практически невозможно.

На днях мне позвонил Мишин и попросил обдумать его предложения по изменению программы полета «Союза-11». Он считает возможным послать в очередной полет не трех, а только двух космонавтов, с тем, чтобы один из них вышел в открытый космос для осмотра стыковочного узла станции и крышки ее отсека, в котором размещена научная аппаратура. При встрече на приеме в Кремле Мишин подтвердил свое намерение изменить программу полета «Союза-11».

1) на станции ДОС №2 и на транспортных кораблях иметь скафандры и все необходимое для выхода в открытый космос;

Сегодня я провел в ЦПК совещание, в котором участвовали Николаев, Шаталов, Леонов, Хрунов, специалисты-инженеры, врачи и руководство Центра. Мы все пришли к единой точке зрения:

3) к полету «Союза-12», старт которого намечен на первые числа июня, можно попытаться подготовить выход в космос, но лучше планировать его на последующие полеты.

2) на «Союзе-11» оставить экипаж в составе трех человек и выход в космос не планировать (скафандров еще нет, корабль и космонавты к выходу не подготовлены - на подготовку выхода потребуется минимум два-три месяца, а длительность полета «Салюта» осталась в пределах 60-70 суток).

В 10 часов вместе с экипажем «Союза-10» приехал на традиционную встречу в ЦК ВЛКСМ. Е.М.Тяжельников и другие секретари ЦК очень тепло приветствовали космонавтов. После того как Шаталов, Елисеев и Рукавишников рассказали о полете, комсомольцы наградили их почетными грамотами ЦК и значками «За воинскую доблесть». Евгений Михайлович Тяжельников провел встречу блестяще - он один из самых талантливых секретарей ЦК комсомола из всех, кого я знал (я был хорошо знаком со всеми, начиная с Саши Косарева).

4 мая.

Говорил с Мишиным, Керимовым, Чертоком и Бушуевым о предстоящем полете. Предложение Мишина организовать выход в космос одного из членов экипажа «Союза-11» никто не поддерживает, да и он сам, как мне кажется, понял всю абсурдность своей идеи. Все сходятся на том, что главной задачей полета «Союза-11» является стыковка его с «Салютом», причем для большей гарантии успешной стыковки космонавты должны иметь возможность дублировать часть заключительных операций по стягиванию корабля и станции. С большим опозданием и скрипом мы приходим к тому, с чего надо было начинать, приступая к решению проблемы стыковки в космосе, и что специалисты ВВС предлагали еще в 1962 году.

В 15 часов состоялась встреча экипажа с рабочими, инженерами и конструкторами ЦКБЭМ. Присутствовали все главные конструкторы и члены Госкомиссии, от ЦК КПСС был И.Д.Сербин. Космонавты выступали удачно, но чувствовалось, что им нечего сказать о своем полете: правду говорить нельзя, а фантазировать и говорить не то, что думаешь, - очень неприятная обязанность.

Вчера Шаталов, Елисеев и Рукавишников с женами были на встрече с телезрителями, которую проводил Юрий Фокин. Эта встреча оказалась для нас одной из самых трудных: космонавты и специалисты по космосу располагали очень ограниченным материалом для выступлений и были связаны уже опубликованными материалами полета.

6 мая.

Был у заместителя председателя Моссовета А.К.Мельниченко, обсуждал с ним вопрос об открытии музея в цоколе обелиска покорителям космоса. Моссовет заканчивает оборудование помещений будущего музея, а специальная комиссия из представителей МОМ, МАП, ВВС и других ведомств должна подготовить план экспозиций.

В.А.Казаков провел сегодня совещание по вопросам строительства космических тренажеров для ЦПК. Даревский с поставкой тренажеров не справляется. Кутахов, Мишин и я неоднократно обращались к П.В.Дементьеву и Л.В.Смирнову с просьбами помочь ЦПК в создании тренажной базы, но по всем нашим обращениям так ничего и не сделано. Сегодня мы согласовали и подписали график работ, обязывающий МАП создать тренажер «Алмаз» к 1 декабря 1971 года. Но сам факт подписания такого графика еще не гарантирует выполнения всего объема работ - нужен систематический контроль за их ходом и усиленный нажим на ряд министерств и ведомств.

Вчера мы с Мусей были на приеме в посольстве Чехословакии. Среди многочисленных гостей были Мазуров, Капитонов, Гречко, Покрышкин, Кожедуб, Береговой, Севастьянов. Жена чехословацкого посла бросила всех «именитых» гостей и до неприличия долго рассказывала моей жене о том, как она в 1961 году летела со своими двумя детьми в одном самолете со мной и Гагариным из Москвы в Прагу.

8 мая.

10 мая.

Сегодня генерал С.Г.Фролов доложил мне, что на вчерашнем Совете главных конструкторов Мишин предложил запустить к станции «Салют» еще два корабля с экипажами: «Союз-11» в июне и «Союз-12» в июле. На «Союзе-11» до 18 мая должны быть закончены доработки стыковочного узла. Совет главных конструкторов рекомендовал передать космонавтам заключительные операции по стыковке при отключенной автоматике. На пульте командира экипажа будут установлены кнопка управления двигателями сближения и штурвал для стягивания корабля и станции. Необходимость таких доработок не вызывает сомнений, но спешка, с которой они проводятся, не гарантирует их высокого качества и надежности.

Госкомиссия рассмотрела вероятные причины незавершения стыковки «Союза-10» с «Салютом». Б.Е.Черток доложил о результатах проведенного анализа и подробно обрисовал наиболее вероятную причину, заключающуюся, по его мнению, в поломке муфты амортизационных лап в активной части стыковочного узла. В ходе дополнительных испытаний муфта разрушилась при нагрузке 130 килограммов, превышающей расчетную примерно на 60 процентов. Фактическая нагрузка на муфту в реальном процессе стыковки из-за раскачки объектов колебалась в пределах 160-200 килограммов. По предложению Чертока комиссия приняла решение: 1) усилить муфту в два раза; 2) предоставить экипажу возможность управлять ходом стыковочного штыря и работой двигателей причаливания и ориентации.

Праздник победы провел на даче. Был хороший солнечный день, все много работали в саду.

Вчера на совещании у Л.В.Смирнова заслушали доклад В.П.Мишина о мероприятиях по обеспечению надежной стыковки. Доклад у Мишина получился очень неудачным, и хотя Смирнов наводящими вопросами пытался ему помочь, все же пришлось попросить Чертока доходчиво объяснить причины неполной стыковки и меры по их устранению. В прениях хорошо выступил Шаталов, его умело поддержали Елисеев, Леонов и Добровольский. Мишин и Керимов высказались за последовательные полеты «Союза-11» и «Союза-12» продолжительностью по 30 суток.

12 мая.

Большинство присутствующих, в том числе и Смирнов, согласились с моей точкой зрения. В заключительном слове Смирнов сказал: «Мы вас не торопим с датой пуска и не требуем 30-суточной длительности полета, но мы решительно высказываемся за его безопасность. Подумайте, проведите необходимые расчеты, проверки и испытания. И если у вас будет полная уверенность, что полет пройдет благополучно, докладывайте в ЦК. Помните, что товарищи Брежнев и Косыгин дадут согласие на полет только после того, как вы доложите, что уверены в его успехе».

Я считаю, что в сложившейся обстановке настаивать на двух 30-суточных полетах просто неразумно (пуск «Союза-12» намечается на 15-18 июля, когда гарантийные ресурсы СЖО станции «Салют» будут уже почти исчерпаны). Перед совещанием я советовал Мишину не упорствовать и отказаться от своих планов, но он заявил, что таково решение ЦК и пересматривать его он не будет. Попросив слова, я предложил прежде всего четко определить главную цель предстоящего полета «Союза-11». По моему мнению, она состоит в осуществлении успешной стыковки корабля с «Салютом», в переходе космонавтов на станцию и в ее «оживлении», а сколько суток - пять, двадцать или тридцать - будет летать экипаж, это не должно иметь решающего значения.

Я еще раз рассказал Кутахову о неполадках на «Салюте», о возможных отказах автоматики, о недостаточной прочности стыковочного узла и плохом обзоре с корабля «Союз». В ответ на это Кутахов сказал: «Вы и Мишук являетесь членами Государственной комиссии. Давайте вместе с вами напишем письмо в ЦК о малой вероятности успеха в предстоящем полете». Я отказался писать такое письмо - лавры перестраховщика меня не прельщают. Буду делать все от меня зависящее, чтобы экипаж не пострадал и выполнил свои задачи, а за надежность техники должны отвечать главный конструктор и ГУКОС.

Сегодня я доложил маршалу Кутахову о результатах совещания у Смирнова. Внимательно выслушав мой доклад, Кутахов задал прямой вопрос: «Есть у тебя уверенность, что в этом полете мы не погубим экипаж?» Я ответил без колебаний: «Экипаж мы не погубим, но твердой уверенности, что будет осуществлена стыковка, переход космонавтов на станцию и ее «оживление», у меня нет».

Весь вчерашний день провел в ЦПК. Уточнял с космонавтами программу подготовки экипажа «Союза-11», условия и даты пуска и посадки.

14 мая.

Встречался вчера с К.П.Феоктистовым по его просьбе. Речь шла о включении его в состав четвертого экипажа для полета на ДОС № Константин Петрович конечно же знал, что по этому поводу Мишин обратился ко мне с письмом, на которое я ответил письменным отказом. Главный довод в пользу кандидатуры Феоктистова: он работает и будет работать над совершенствованием ДОС, ему было бы полезно самому прочувствовать все особенности длительных полетов, чтобы узнать, как долго и при каких условиях можно летать в космосе без гравитации. Я откровенно сказал Феоктистову, что очень высоко ценю его как конструктора, но, учитывая состояние его здоровья, не могу изменить своего мнения.

Мишин дал согласие на пуск 6 июня и не возражал против сокращения длительности полета до 25 суток. Таким образом, наши основные требования по продолжительности полета и гарантии посадки корабля в светлое время были удовлетворены. Правда, баллистики Мишина и наши штурманы немного напутали с расчетами времени приземления корабля, и поэтому у меня нет уверенности, что через 25 суток полета условия посадки (при старте 6 июня) будут хорошими. Я приказал специалистам ВВС еще раз проверить все расчеты и предупредил, что лично проконтролирую эту работу.

Состоялось совещание по предстоящему полету «Союза-11» у секретаря ЦК КПСС Д.Ф.Устинова. Повестка дня была та же, что и на встрече у Смирнова 11 мая, было только побольше министров (ВВС представлял сам Кутахов). В прениях по докладу Мишина удачно выступили Шаталов и Леонов. В результате трехчасовой беседы Устинов, которого так же, как и Смирнова, больше всего волнует надежность стыковки, основательно ознакомился с состоянием дела. Полной уверенности в том, что стыковка состоится и «Салют» заработает как пилотируемая орбитальная станция, он, конечно, не получил, но и оснований для запрета полета «Союза-11» у него не появилось. Относительно даты пуска Устинов высказался так: «Мы не торопим вас с полетом. Конкретную дату старта назначит Государственная комиссия».

Сегодня более часа разбирался со специалистами в расчетах даты старта и условий посадки «Союза-11». Мои опасения подтвердились: при пуске 6 июня нам придется сажать корабль с космонавтами, ослабленными длительным полетом на «Салюте», в ночное время. Самые лучшие дни для старта приходятся на 11-12 июня, когда после 25-суточного полета обеспечивается посадка за час до наступления темноты (правда, и при таком старте с 6-е по 24-е сутки полета посадка возможна только ночью и только на гироскопах).

15 мая.

На совещании никаких замечаний в адрес ВВС высказано не было, наши предложения и уточнения в программе полета были приняты. Довольный итогами встречи, Кутахов не преминул напомнить мне: «Надежность и добросовестность - залог успеха».

Сегодня у меня были Попович и Севастьянов - оба они готовятся к поездке в Париж (2 июня им предстоит вместе с американскими астронавтами выступать по французскому телевидению). У Поповича и Севастьянова было много неясного по программе их пребывания во Франции и по содержанию ответов на ряд щекотливых вопросов: «Когда полетите на Луну? Каковы данные станции «Салют»? Почему экипаж «Союза-10» не перешел на станцию?». В течение двух часов мы обстоятельно рассматривали все возможные ситуации и основные пункты программы поездки. Я сказал космонавтам, что после наших последних достижений («Луна-16», «Луноход-1», «Союз-9», «Салют») мы можем не тушеваться перед американскими успехами в космосе, как это было в 1969 году.

Маршал Кутахов вызывал для беседы космонавта Шаталова. Во время встречи Главком, по словам Шаталова, интересовался ходом подготовки экипажей к полету, состоянием дел в Центре и в полку, а в конце разговора сказал, что он намерен поставить перед Военным советом ВВС вопрос о выдвижении Шаталова на должность, занимаемую Каманиным. Несколько месяцев тому назад у меня уже был разговор с Шаталовым на эту тему - тогда мы договорились, что он даст согласие на выдвижение своей кандидатуры. Что касается меня, то мне, видимо, придется еще работать до конца года, и я не допущу каких-либо послаблений в своей работе до последнего дня службы.

Вчера у нас на даче был Виктор Крашенинников, мы с ним крепко поработали на участке. Весна в этом году затяжная: по ночам дело доходит до заморозков. Наш сад еще не цветет, а в Крыму уже в двадцатых числах апреля было белым-бело.

17 мая.

18 мая.

Сегодня мне звонил Трегуб - он снова ходатайствовал о включении Феоктистова в состав одного из экипажей для полета на «Салюте». Два экипажа ДОС-7К №1 во главе с Леоновым отправились сегодня на несколько дней отдыхать в одно из охотничьих хозяйств Комитета по делам физкультуры и спорта, расположенное под Владимиром. Думаю, что через день-другой ребята сбегут оттуда со скуки.

19 мая.

Уже дважды звонил из Ленинграда режиссер Рассомахин: его телефильм о Ю.А.Гагарине «Рассказ о моем друге» так и не увидел свет. Все специалисты и руководство Комитета радиовещания и телевидения горячо одобрили фильм, и он был включен в программу телепередач на 12 апреля, но Ю.А.Мозжорин и И.Т.Бобырев заявили, что в фильме показаны только космонавты да специалисты ВВС и нет представителей промышленности, и сделали все возможное, чтобы забраковать его. Я переговорил по телефону с Мозжориным - он дал согласие принять завтра Рассомахина и еще раз просмотреть его фильм.

Вчера получил письмо от Левы - он пишет, что встречался с нашим послом, который рассказал ему о приеме в Звездном вьетнамской делегации во главе с первым секретарем ЦК Партии трудящихся Вьетнама Ле Зуаном. Пошел уже пятый месяц пребывания Левы во Вьетнаме, он пишет нам очень добрые и даже нежные письма без каких-либо намеков на трудности командировки, но я-то знаю, что ему там трудновато.

Холода, кажется, кончились: сегодня утром за городом было +14, а днем обещают до 27 градусов тепла. В 5 часов утра пробежал по лесу свои обычные пять километров, не встретив за полчаса пробежки ни одной живой души. Жаль мне людей, которые долго спят, - в лесу сейчас как в раю, идеально чистый воздух, которого так не хватает в городе.

Неделю назад Муся перенесла острый гипертонический криз: артериальное давление подскочило у нее от 130/70 до 220/11 До вчерашнего дня мне казалось, что она уже на пути к полному выздоровлению, но мои надежды не оправдались: вчера вечером ей опять стало плохо. Главная причина болезненного состояния Муси - повышенная нервозность: ее выводит из равновесия любая мелочь, но особенно сильно она нервничает из-за внучки Оли. Надо признать, Ольга плохо воспитана, своенравна, непочтительна со старшими, невнимательна и мало работает над собой - все ее интересы ограничиваются нарядами, побрякушками и телевизором. Правда, она очень способная и хорошо рисует, но у нее много лени. Вчера у меня с Олей был очень серьезный разговор, придется мне и впредь уделять побольше внимания воспитанию внучки и внука.

20 мая.

Сегодня Главком весь день был занят подготовкой к докладу руководителям партии и правительству о состоянии и перспективах развития военной авиации. Завтра на полигоне во Владимировке должен состояться показ авиационной техники на земле и в воздухе.

ТАСС сообщил о запуске «Марса-2». Несколько дней назад у нас, так же, как и в США, был неудачный пуск ракеты к Марсу (на орбите не включился разгонный блок), были неудачи с «Марсами» и раньше. В этом году планировалось одну станцию вывести на орбиту спутника Марса, а две - посадить на его поверхность, причем предполагалось, что радиосигналы от двух последних станций будут ретранслироваться на Землю искусственным спутником Марса. Недавний отказ разгонного блока марсианской ракеты нарушил четкий план экспедиции, но будем надеяться, что «Марс-2» и стартующий за ним 28 мая «Марс-3» выполнят свои задачи.

Несколько раз звонили Валя и Андриян. Им надо 22 мая вылетать в Болгарию, а решения ЦК до сих пор нет (оттуда мне сообщили: «Ждите, решение будет»). Поразительный бюрократизм: аппарат ЦК целый месяц не может оформить решение, санкционированное Л.И.Брежневым.

Заходил ко мне маршал С.И.Руденко. Говорили с ним о монинской академии, об освоении космоса и о новом руководстве ВВС. В откровенной беседе больше всех досталось Мишину и Кутахову.

Космонавты Береговой, Леонов, Кубасов, Колодин, Добровольский, Волков и Пацаев вместе со мной прилетели на космодром в кратковременную командировку, главная цель которой - дать экипажам практику работы с модифицированной системой стыковки. Оказалось, что комплект «Игла», ранее установленный на «Союзе-11», опять отказал - его сняли и отправили в Москву на проверку. На корабле смонтирован новый комплект, осуществлены все доработки по системе «Игла» и установлен дополнительный пульт для управления стыковкой.

21 мая. Тюра-Там.

С 20 до 24 часов местного времени оба экипажа проводили тренировки в корабле «Союз-11», проверяли все средства связи, работали с «Иглой». Я наблюдал за тренировкой экипажа Леонова - действия его были уверенными, сбоев в работе техники тоже не было. Для космонавтов, да и для меня, этот прилет на космодром оказался очень полезным: мы убедились в работоспособности новых стыковочных узлов, проверили усовершенствованные способы проведения завершающих операций причаливания. Разумеется, стопроцентной гарантии в том, что «Игла» вновь не подведет нас, мы не имеем, но сегодня шансов на успех больше, чем вчера.

В этот день военно-строительное управление полигона справляло свой двадцатилетний юбилей. На аэродроме нас встретила целая делегация строителей во главе с генералом Гуриным - они настойчиво просили космонавтов быть у них на торжествах. Строителей Байконура мы все очень уважаем - они в труднейших условиях делают все необходимое для обеспечения нормальной работы многочисленных служб космодрома, для улучшения быта его сотрудников и «гостей». Отказать строителям в их просьбе было неудобно, но, поскольку космонавты совершенно не располагали свободным временем, пришлось отправить на праздник одного Берегового, а экипажи сразу же поехали на вторую площадку.

Вчера, вернее сегодня, лег спать в час ночи, а в семь утра был уже на ногах. Ребята еще спали - я разрешил не поднимать их раньше восьми. В 7 часов температура воздуха была +22 градуса, при такой температуре бегать тяжеловато, но я все же пробежал обычные пять километров. День обещал быть жарким (в 9:30, когда мы выезжали на аэродром, было уже +30).

22 мая. Тюра-Там - Москва.

...Москва встретила нас прохладной дождливой погодой. Генерал Л.И.Горегляд доложил по телефону, что Главком на месте, а генерал Ефимов еще в Египте. По словам Горегляда, показ авиационной техники Брежневу и другим высоким руководителям прошел хорошо. Леонид Иванович сообщил также, что Кутахов приказал до своего отъезда в Париж 25 мая оформить приказом назначение генерала А.Г.Николаева на должность инспектора по космосу в состав моего аппарата. В свое время я просил ввести для Николаева генеральскую должность, но Главком решил, по-видимому, форсировать омоложение моего аппарата и в ближайшее время освободить меня и Горегляда от занимаемых должностей. Не стану кривить душой, мне жаль уходить от активной работы, но я подготовил себя к этому событию, да и работать под руководством Кутахова нет никакого желания.

Ровно в 10:00 наш Ту-104 взлетел и взял курс на Москву. Как правило, я не разрешаю летать двум (и более) космическим экипажам на одном самолете, но сегодня со мной на одном самолете возвращаются оба экипажа - второй пришлось оставить для Берегового, вылетающего сегодня ночью...

Главком улетел сегодня во Францию вместе с делегацией МАП, в состав которой входит и летчик-космонавт Севастьянов. Вчера Севастьянов был у меня и просил разрешения оставаться во Франции до закрытия авиационной выставки (Мишин отпустил его только на два дня). Дело в том, что Севастьянов включен в состав четвертого экипажа ДОС и поэтому не следовало бы посылать его в зарубежную командировку. Однако поскольку решение ЦК о поездке Севастьянова состоялось, то было бы целесообразно дать ему возможность посмотреть выставку и вместе с Поповичем и экипажем «Аполлона-14» выступить 2 июня по французскому телевидению. После того, как Мишин вынужден был согласиться с моими доводами, я отправил в Париж телеграмму Зорину: «Летчику-космонавту Севастьянову разрешено остаться до окончания салона».

25 мая.

27 мая.

Сегодня на космодром отправляется наша передовая команда, а завтра туда вылетают Керимов и члены Госкомиссии. Я вместе с космонавтами и специалистами ВВС полечу в Байконур 28 мая.

Принимал у себя специалистов из Министерства внешней торговли. Речь шла об оформлении заказа шведской фирме на изготовление центрифуги ЦФ-1 Решение ЦК о закупке ЦФ-18 было принято три года назад, но на 1969-1970 годы Госплан не выделил необходимых средств. Заказ на строительство центрифуги нам разрешили оформлять только сейчас - после трех поездок в Швецию и во Францию. При оформлении заказа мы встречаем большие препятствия теперь уже со стороны ВВС и Министерства обороны. На закупку ЦФ-18 правительство отпустило 12 миллионов рублей золотом, но трех миллионов, необходимых для строительства здания центрифуги, нам пока не дают. Надо иметь поистине стальные нервы, чтобы пробиться через все эти преграды...

Сегодня у меня был М.Ф.Ребров. Мы с ним готовим небольшую книжку о полете орбитальной станции «Салют» и кораблях «Союз-10» и «Союз-11». Ребров - очень способный журналист, влюбленный в космос и космонавтов, - более десяти лет мы работаем вместе и довольны друг другом. Сегодня Михаил Федорович рассказал мне много интересного о своих беседах с П.И.Колодиным и В.Г.Лазаревым. В оценке личности Колодина наши мнения совпали: Колодин способен выполнить космический полет, но после полета он может стать вторым Волковым (космонавт В.Н.Волков болтлив, излишне самоуверен и часто выступает в роли всезнайки). Что же касается Лазарева, то как космонавту и просто человеку я не поставил бы ему больше «четверки», но Ребров считает, что он заслуживает более высокой оценки. Как и многие другие, Ребров нелестно характеризует генерала Н.Ф.Кузнецова, а я уже давно пришел к твердому убеждению, что Кузнецов - плохой руководитель космонавтов. В интересах дела его давно надо было освободить от должности начальника Центра, я неоднократно настаивал на необходимости такого решения, но маршал Кутахов всякий раз уступал нажиму со стороны защитников Кузнецова из ЦК и ВПК.

Около 22:00 местного времени вся наша экспедиция на трех самолетах Ту-104 прилетела на космодром. Со мной прилетели Леонов, Кубасов, Колодин, Добровольский, Волков, Пацаев, Шаталов, Елисеев и Рукавишников (экипаж Шаталова я взял на космодром для консультаций и передачи опыта экипажу Леонова). Кроме космонавтов прилетели генерал-полковник Пономарев, генерал-майор Кузнецов, врачи, инженеры, методисты - всего 46 человек.

28 мая. Тюра-Там.

На аэродроме нас встретили Керимов, Черток, Шабаров, Семенов, Львов, Даревский, Масленников и другие товарищи. После взаимных приветствий Керимов сообщил нам, что час назад ракета УР-500К вывела на трассу Земля - Марс автоматическую межпланетную станцию «Марс-3». Итак, две АМС («Марс-2» и «Марс-3») летят к Марсу - обе они предназначены для посадки на его поверхность. Жаль, что впереди них не летит еще одна станция, которая должна была стать спутником Марса и ретранслятором для двух последних.

Пролетая над Аральским морем, мы наблюдали на высоте 20-30 километров красивые серебристые облака: казалось, они имеют какие-то внутренние источники света, а не только отражают солнечные лучи. Алексей Леонов после пролета Урала почти не отходил от иллюминаторов, находя много нового и интересного для себя как на земле, так и в небе. Его особенно восхищали серебристые облака, багрово-красный закат и отблески заходящего солнца на совершенно белой ленте реки Сырдарьи.

Сегодня участвовал в совещании руководящего состава полигона с представителями промышленности, ГУКОС и ВВС. Обсуждали перспективы развития космонавтики и космодрома. Выступления были в основном правильные, но почти бесполезные, - мы говорим больше, чем делаем, а делаем многое совсем не так, как говорим. Нас заедает ведомственность: план развития космодрома составляется на 15 лет, но в нем нет ни слова о нуждах подготовки космонавтов. Ракетчики считают, что этим должны заниматься ВВС, а Министерство обороны не дает нам на такие цели ни одной копейки.

29 мая.

30 мая.

После совещания пришлось остаться на обед, устроенный начальником полигона А.А.Курушиным по случаю присвоения ему звания генерал-лейтенанта. На обеде в адрес Александра Александровича было сказано много хорошего. Надо признать, что генерал Курушин - умелый руководитель и организатор, работающий с полной отдачей. Космодром - это одна из самых больших наших воинских организаций. Я был командующим воздушной армией, базировавшейся на территории пяти среднеазиатских республик, но управлять полигоном, по-моему, куда сложнее и ответственнее, чем командовать любой армией. Курушин успешно управляет космодромом, работать с ним приятно. Поздравляя его с новым воинским званием, мы высказали ему пожелания добиваться еще больших успехов в работе по укреплению боеготовности и мощи наших Вооруженных Сил.

В этот выходной день я встал в обычное для себя время, а космонавты спали до 9 часов (только Шаталов и Елисеев встали пораньше - они вместе с генералом Пономаревым поехали на рыбалку). Сегодня А.А.Леонову исполняется 37 лет. По этому поводу выпущен специальный номер стенгазеты, и все очень тепло поздравили Алексея Архиповича.

Накануне вечером смотрели «Великолепную семерку». Ребята были готовы смотреть и другие кинофильмы - пришлось мне напомнить им о распорядке дня.

31 мая.

Звонил Мусе на дачу - это был мой первый успешный выход на связь с дачей с космодрома. До установки на даче прямого московского телефона все мои попытки пробиться через коммутаторы были безрезультатными. Слышимость была удовлетворительной, Муся сообщила, что соседский мальчишка сильно ударил Колю палкой по лицу - у внука на лице образовался большой шрам.

В.Н.Правецкий доложил, что атмосфера на «Салюте» нормальная и для беспокойства нет никаких оснований. Вопрос о состоянии воздушной среды на станции обсуждался в Москве на межведомственном совещании с участием представителей ВВС. Участники совещания подписали акт о том, что при входе экипажа в станцию загрязнения ее атмосферы и запахи не будут представлять опасности для здоровья космонавтов. Дай-то бог, чтобы так и было! И все же этот вопрос меня очень тревожит - надо будет еще раз внимательно рассмотреть его со специалистами.

Все экипажи занимались на второй площадке подгонкой кресел, привязных ремней, шлемофонов, костюмов. Тренировочные костюмы фирмы Г.И.Северина сделаны очень просто, но, пожалуй, именно они будут довольно эффективным средством против вредного влияния невесомости, если космонавты будут пользоваться ими постоянно.

Вечером получил печальное известие из Москвы: умер Георгий Иванович Яроцкий. Я знал его с 1938 года, он был у меня начальником штаба Харьковской авиабригады, а во время войны - начальником штаба корпуса. После войны он более 20 лет работал преподавателем академии Генерального штаба. Генерал-майор Яроцкий был блестящим штабным офицером.

К.П.Феоктистов напомнил космонавтам о некоторых изменениях на борту «Союза-11» по сравнению с «Союзом-10»: запас рабочего тела увеличен на 10 килограммов, проведены все доработки по системе стыковки, продолжительность автономного полета увеличена с трех до четырех суток. Как всегда, Константин Петрович высказал много новых идей, советов и предложений - мне даже пришлось несколько ограничить его по времени, чтобы не перегрузить космонавтов «излишней» информацией.

Напрасные хлопоты.

ОТЧЕТ В КРЕМЛЕ.

Август 1964.

ФЕНОМЕН К.Э.ЦИОЛКОВСКОГО.

К СМЕЛЫМ ДЕРЗАНИЯМ.

ПОСЛЕДНИЕ ПУСКИ ПРИ ЖИЗНИ КОРОЛЕВА.

Сентябрь 1964.

АККУМУЛЯТОРЫ И СОЛНЕЧНЫЕ БАТАРЕИ.

ВКЛАД К.Э.ЦИОЛКОВСКОГО В НАУКУ И ТЕХНИКУ.

Главная страница > Даты