«ПОЕХАЛИ!..» Глава ЧЕЛОВЕК В КОСМОСЕ! Теперь быстро на «двойку». Там уже идут переговоры с Г.

Главная страница > Даты

«ПОЕХАЛИ!..»

«ПОЕХАЛИ!..»

Глава ЧЕЛОВЕК В КОСМОСЕ!

Теперь быстро на «двойку». Там уже идут переговоры с Гагариным. Слышимость отличная. Быков сияет. Его «Заря» впервые говорит из космоса голосом живого человека.

На ИП-1 транслировались переговоры «Зари» с «Кедром». Последние доклады из бункера «Зажигание», «Предварительная», «Главная», «Подъем!» подключили всех нас к улетающей ракете. Лихое гагаринское «Поехали!» потонуло в нарастающем реве двигателей.

Самым мучительным в тот день было ожидание сообщения о благополучном приземлении. Но вот уже все позади. Мы прощаемся, не подавая вида, что завидуем тем, кто улетает в ликующую Москву.

— Видимость отличная! В иллюминатор «Взор» наблюдаю Землю, облака... Вижу реки ... Красота!..

Радисты Михаила Борисенко дали объяснение, что отказал преобразователь постоянного тока в переменный. Но любимые Пилюгиным электролитические интеграторы скорости на центральном блоке тоже отличились. Ошибка в 0, 25 метров в секунду привела к увеличению высоты апогея относительно расчетного значения на 40 километров. Если бы не сработала исаевская ТДУ, «Восток» просуществовал бы на орбите не 5-7 расчетных дней, а 15-20.

На следующий день после пуска Гагарина мы, оставшиеся на полигоне по «злой воле Королева», как выразился Калашников, приобщались к ликованию всей страны, изредка включая приемники. Я утешал друзей тем, что мы тоже «первыми в мире» получили возможность изучать пленки телеметрических записей поведения в полете систем исторического носителя и корабля. Просмотрев пленки, мы убедились, что все три ступени носителя работали «без замечаний», за исключением системы радиоуправления дальностью и интеграторов скорости, выдающих команду на выключение двигателя блока «А».

Подробности о демонстрациях в Москве, приеме в Кремле и восторженных откликах мира мы узнавали из репортажей Левитана и Би-би-си! Обида на Королева усилилась еще более после того, как из разговора по ВЧ мы от дежурного в Подлипках узнали, что Мишину и мне на дом правительственная служба из Кремля доставила приглашения «пожаловать на вечерний прием вместе с супругами».

После выключения ТДУ корабль начал вращаться вокруг своих осей, по оценке Гагарина, со скоростью около 30 градусов в секунду. Системы успокоения возмущений, возникающих после выключения ТДУ, на «Востоке» еще не было. Разделение спускаемого аппарата с приборным отсеком произошло по команде ПВУ через 10 минут после выключения ТДУ. Никаких отклонений от программы спуска не было. Все окончилось счастливо в столь длинной многозвенной цепочке вероятностей.

Огорчение принесло по радио сообщение, что 15 апреля в Доме ученых прошла пресс-конференция, посвященная первому в мире полету человека в космическое пространство. После рассказа Гагарина на пресс-конференции выступили академики Парин, Федоров, Сисакян, Несмеянов. И ни звука, никаких упоминаний об академиках -действительных героях этого события. Их присутствие в зале и то оказалось нежелательным. Может быть, это «сгоряча», кто-то недодумал? Нет, это была продуманная и последовательно проводимая вредная перестраховка.

В Москве 14 апреля вечером был грандиозный салют. У нас, в Тюратаме, по программе — очередной пуск 8К74 с 31-й площадки. С Мишиным и Осташевым мы поехали на 31-ю, считая, что такой пуск тоже будет неплохим салютом. Пуск полностью осуществлял военный расчет. Наш салют состоялся, но на следующий день по пленкам «Трала» мы убедились, что в районе 250-й секунды полета упало давление в газогенераторе, затем в камерах сгорания. Ракета некоторое время тянула на рулевых двигателях, потом сорвалась по вращению. Сработал АВД: вырубил двигатели и отделил головную часть. А это была боевая ракета! Правда, безъядерная.

Президент Академии наук Несмеянов ничем не провинился перед космическими исследованиями, но Хрущева и Суслова он чем-то не устраивал. 18 мая общее собрание Академии наук удовлетворило его «просьбу» об освобождении от этой высокой должности и президентом был избран Мстислав Келдыш. 19 мая новый президент открыл общее собрание Академии наук, целиком посвященное полету человека в космическое пространство. Все, что он сказал в своей вступительной речи, было нешаблонно и для непосвященных очень ново. Однако при перечислении всех достижений упоминались только два имени — Гагарин и Циолковский. Основной доклад на собрании сделал академик Благонравов. Он подробно остановился на технических проблемах полета — разделе, который готовился у нас в ОКБ-1 и тщательно редактировался Королевым до передачи докладчику.

Некоторое успокоение в массы безымянных героев внесло опубликованное 16 апреля официальное сообщение: «Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР признали необходимым наградить орденами и медалями СССР ученых, рабочих, инженеров и техников — участников создания космического корабля-спутника «Восток» и обеспечения первого в мире успешного полета советского человека в космос. Соответствующим министерствам и ведомствам поручено представить к награждению персональный состав участников создания и обеспечения полета космического корабля-спутника «Восток».

Благонравова никак нельзя было обвинить в стремлении присвоить частицу чужой славы. Он сопротивлялся и не хотел выступать с таким докладом, считая, что это непорядочно по отношению к Королеву и остальным членам Совета главных, тоже академикам. Но президиум академии по указанию ЦК КПСС его обязал.

Истории было угодно, чтобы при запуске первого ИСЗ Благонравов находился в научной командировке в США. При полете Гагарина он находился в Италии. В заключение своего доклада он сказал: «Я лично был свидетелем того восторга и восхищения, которые были вызваны известием об историческом полете нашего первого космонавта среди широких масс итальянского народа».

Через год Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 апреля 1962 года в ознаменование полета Гагарина был установлен День космонавтики — 12 апреля. В зале Кремлевского Дворца съездов проходило торжественное собрание, посвященное первой годовщине полета. С речью выступил Гагарин. В президиуме не было ни одного главного конструктора! Ни одного из действительных участников создания ракеты и корабля!

Большинство участников собрания прекрасно понимали, что если уважаемый академик в день полета Гагарина находился в Италии, то никакой ответственности за этот конкретный успех нашей науки и техники он не несет.

В первый же послеполетный год Гагарин побывал в Чехословакии, Финляндии, Англии, Исландии, Бразилии, Канаде, Венгрии, Франции, Индии, Афганистане, на Кубе и Цейлоне. И это не считая встреч и поездок по своей стране. Гагарин ради славы Родины работал на Земле буквально «на износ».

Почти целый год после полета Гагарин путешествовал по всему миру. Нагрузка славой — физическая, моральная, нравственная — была на пределе человеческой выносливости. Но Юрий все это выдержал с честью. За все время визитов Гагарина в десятки стран и сотни городов мира не было ни единого повода для каких-либо упреков в адрес первого человека Земли, взглянувшего на нее из космоса.

Директива ЦК и Совета Министров о наградах участников подготовки и осуществления первого полета человека в космос была выполнена через два месяца. Учитывая многоступенчатость процедуры отбора «в министерствах и ведомствах» сотен достойных награждения этот срок никого не обидел. Но в конечном сообщении о состоявшемся Указе от 17 июня 1961 года фамилии награжденных не упоминались. В числе награжденных я был удостоен присвоения звания Героя Социалистического Труда.

Вернувшись, наконец, к работе в Центре подготовки космонавтов, уже после суточного полета Титова, Гагарин включился в активную деятельность по подготовке к полетам своих товарищей. Сам он начал изучение проекта «Союз» и подготовку к полетам на будущих кораблях. В 1963 году Гагарин по заслугам назначается заместителем начальника ЦПК по подготовке космонавтов. Перед каждым пилотируемым пуском Гагарин прилетал на полигон, провожал в полет своих товарищей. Он вел связь по «Заре» после выхода кораблей на орбиту. Позывной «Кедр» сохранился за ним и на Земле.

Академик Петр Капица выступал за присуждение Нобелевской премии ученому, который организовал эксперимент по созданию первого ИСЗ. Тем более Нобелевской премии достоин ученый, осуществивший мечту человечества о полете в космос. Но выступления Капицы остались «гласом вопиющего в пустыне».

Однако ни Королев, ни любой другой главный конструктор до конца своих дней не мог соревноваться по числу разнообразных наград с Гагариным. Он получал высшие государственные награды почти в каждой стране, которую посещал. По нашим неписанным законам «холодной войны» ни один причастный к ракетно-космической технике ученый, сколь бы велики ни были его заслуги, не должен был быть известен за рубежом и не имел право на славу в своей стране.

Астронавт Шепард в капсуле «Меркурий» выполнил суборбитальный полет 5 мая 1961 года после восьми испытательных запусков ракеты «Редстоун» по баллистической орбите. Первым американцем, совершившим действительно космический полет, был астронавт Гленн. В доработанной капсуле «Меркурий» он совершил трехвитковый полет, стартовав на ракете-носителе «Атлас-Д» 20 февраля 1962 года.

Полет Гагарина вызвал в США не меньший шок, чем сообщение о первом спутнике 4 октября 1957 года.

Полет Юрия Гагарина явился сильнейшим стимулом для развития американских пилотируемых программ, увенчавшихся экспедициями на Луну.

Президент Кеннеди критиковал своего предшественника Эйзенхауэра за недооценку космических программ и, в частности, пилотируемых полетов. 25 мая 1961 года он выступил со знаменитым посланием к Конгрессу, фактически с обращением к народу о полете на Луну в ближайшие 10 лет. Это была долгосрочная программа, в процессе выполнения которой США должны были завоевать превосходство в космосе.

С началом «холодной войны», которое историки относят к 1946 году, СССР и США втянулись в изнурительную гонку ракетно-ядерного вооружения. Полет первого ИСЗ не ослабил, а стимулировал соревнование в создании ракет стратегического назначения. К началу 60-х годов между СССР и западными странами еще не существовало паритета в ядерных вооружениях. Ракетно-ядерный щит стал основой безопасности Советского Союза позднее.

Я заканчиваю писать эту книгу в апреле 1996 года — спустя 35 лет после полета Гагарина. С такой дистанции легче оценить огромное значение этого свершения в истории цивилизации.

Полеты наших космонавтов и американских астронавтов отвлекали большие средства от техники вооружений и при этом не решали военные задачи. Каждый новый полет человека вокруг общей для всех людей планеты объективно служил призывом к объединению, к ослаблению конфронтации.

Полет Гагарина послужил стимулом для начала параллельного соревнования в области, объективно приводящей к ослаблению позиций апологетов «холодной войны». Исторический парадокс космонавтики состоял в том, что достижения ракетной техники стимулировали конфронтацию двух сверхдержав, а успехи пилотируемых программ, основанные на этих достижениях, способствовали сближению, сотрудничеству и стремлению к обмену идеями и опытом.

Воздавая должное героизму Гагарина, всех последующих космонавтов, американских астронавтов, самоотверженному труду ученых и всех создателей ракетно-космической техники, нельзя забывать о роли двух руководителей противостоявших в «холодной войне» сверхдержав — Н.С. Хрущева и Дж. Кеннеди. Оба они проявили незаурядную смелость, инициативу, использовав свою власть для реализации пилотируемых программ. Полеты «Востоков», «Восходов», «Союзов», «Салютов», «Мира», «Меркуриев», «Джемини», «Аполлонов», «Спейс шаттлов» снимали страх людей всего мира перед перспективой ядерного уничтожения. Они объективно привели к объединению научных идей в космонавтике — новой грандиозной сфере деятельности человечества. Но прежде чем это было достигнуто, космонавтика прошла через «холодную войну». Об этом я попытаюсь рассказать в третьей книге.

Из космоса – на самолет!.

Н-1: совершенно секретно.

КОГДА ПО ЛУНЕ ХОДИЛИ ВЕЛИКАНЫ.

«Героями не рождаются, героями становятся».

Главная страница > Даты