Главная страница >  Даты 

Юрий Крикун:

Юрий КРИКУН:

НОВИЧКИ НА КОСМОДРОМАХ

Служебная записка в Космическую комиссию Союза журналистов СССР

НЕТ КОМАНДЫ.

Но уже в аэропорту Ленинска, уточняя программу нашего пребывания, сопровождающие наносят нам первый нокаут.

Довожу до вашего сведения, что с 7 по 11 февраля съемочная группа студии «Укртелефильм», снимающая по заданию Космической комиссии полнометражный документальный фильм «Четвертая космическая» о подготовке и полете в космос первого советского журналиста, находилась в командировке на космодроме Байконур. Мы улетали туда с чистой совестью. Получено «добро» на съемки от начальника Главкосмоса СССР А.И. Дунаева, министра общего машиностроения СССР О. Н. Шишкина, военного ведомства, представленного генерал-полковником В.Л. Ивановым.

— А пресс-конференция?

— Я получил о вас телеграмму от генерал-полковника Иванова, состоящую из четырех слов: «Допустить группу на старт». И все, — твердо заявил нам капитан В.И. Лесников.

— А доклад экипажа Госкомиссии?

— Нет.

— Но ведь все это входит в цикл стартовых мероприятий, — попробовал доказать я. — И там присутствуют все журналисты!

— Не знаю. Нет команды.

— Ну тогда свяжите меня с руководством космодрома.

— Не знаю.

Честно говоря, я опешил. Какой команды? От кого? И какая нужна команда, чтобы доложить руководству просьбу съемочной группы о встрече?

— Нет команды.

— Отстаньте. У нас и своих проблем хватает. И плевали (слово «плевали» адаптировано мной в некое подобие литературного) мы на проект, на детей и на вас, журналистов.

Пробую обратиться к руководству межведомственного пресс-центра. Рассказываю о том, что мы снимаем безвозмездный фильм для проекта «Космос — детям», о чем сообщал ТАСС. Прошу помощи.

Иду в штаб. Прошу переселить нас в «Центральную», где живут все без исключения представители советской прессы, кроме нас семерых.

Выхожу на улицу. Ведь в гостинице «Южная», куда поселили нашу киногруппу в составе 7 человек, не посидишь. С потолка в коридорах капает, воняет краской, холодно — идёт ремонт. Буфета нет. Телефона тоже.

— А где нам питаться?

— Нет команды, — вновь опускает меня на грешную землю капитан Лесников.

— Но ведь все питаются централизованно, за что же нам такая немилость?

— Не знаю.

— Будете отвечать, — взрываюсь я. — Вот напишу о вас в «Правду», все сразу узнаете.

— Не знаю.

Прикидываю: 30 минут ходьбы от «Южной» до «Центральной», 30 — обратно. Завтрак. Обед. Ужин. Ну, что ж, спасибо, капитан, свежим воздухом вы нас обеспечили, точно.

— Ладно, — добреет капитан, — будете питаться, где и все (оказывается, и команда не нужна). Но машины возить вас у меня нет. Пешком ходить придется.

Прошу руководителей космодрома помочь транспортом. «Вы богатые, — слышу в ответ, — о вас ТАСС пишет. А мы — бедные. Берите такси».

К счастью, встречаю добрейшего Г.Н. Гибадулина, одного из руководителей пресс-группы Центра управления полетом. Прошу помощи. И — о чудо! Он помогает, переселив меня и еще двух членов группы в «Центральную». Ликую. Но недолго. Ведь теперь группа разорвана на две части.

Делюсь своими сомнениями с представителями режима. «Отстаньте, — слышу в ответ. — Вот японцы снимать фильм приехали, так они платят нам по две тысячи долларов за человека. А вы?»

Интересно, где в 5 часов утра взять сразу три машины (а именно столько нужно нам для перевозки аппаратуры) в многотысячном Ленинске, насчитывающем всего 27 таксомоторов (цифра дана местными работниками), и как проехать на закрытые объекты?

— Представители ЦТ, «Правды», «Известий», ТАСС, «Комсомолки», других изданий, — заканчивайте! У космонавтов завтра тяжелый день, им отдыхать пора, — просит руководитель ЦПК генерал В.А. Шаталов.

Молчу. Мы, конечно, не японцы. Куда нам до них. Ведь советская смета на всю поездку нам тысячу выделила. На семерых. И не долларами, а рублями. Правда, и живем мы не в трехкомнатных номерах, и внимания к нам поменьше. Вот, смилостивившись, дали, наконец, старенький «пазик» на две съемки из четырех, — счастливы. И уже не замечаем японских коллег на сверкающем «Икарусе». Вот поговорить с космонавтами на пресс-конференцию хоть последними, но все же пустили. Ликуем. И не беда, что лучшие места заняли японцы. Понимаем: они за доллары, а мы — бесплатно.

Молчу. Жалею, что не могу быть тоже чьей-то женой, чтобы провести положенные нам съемки на стартовом комплексе.

Быстренько закругляемся. Понимаем. А японцы? Они... остаются. Им отдельно поговорить надо. Без нас. Их не торопят, видно, чудодейственные зеленые бумажки заменят отдых перед полетом даже космонавтам. Утром 11 февраля отправляемся к месту старта. Вместе с нами тридцать жен и детей работников космодрома. Интересуюсь у сопровождающего нас майора, есть ли у них какие-то специальные пропуска. «У наших жен? — изумляется он. — Вы что, с ума сошли! Если уже женам не доверять...»

Конечно, неудобно. Они ведь деньги платили, так пусть уж лучше никто интервью не получит.

Взлетает ракета. Волнуемся. Аплодируем, услышав, что она вышла на орбиту. Рядом сопереживают американские астронавты. Готовятся дать нам интервью. Нам, но не японцам. Это их категорическое условие. Шепчутся руководители космодрома. Улыбается космонавт-два Герман Титов, сообщая нам новость: «Интервью не будет, неудобно обижать ваших японских коллег».

И в заключение вношу одно существенное предложение. Раз уж руководство наших космических ведомств так полюбило деньги и требует их даже за съемки в ЦУПе с фильма, снимающегося для проекта «Космос — детям» (тысячу рублей в день), ссылаясь на хозрасчет, то почему бы газетам и ТВ нашей страны тоже не подружиться с этим понятием. Хотят увидеть руководители Главкосмоса заметку о старте ракеты — пусть платят тысячу за строчку. Биографию космонавтов — две тысячи. Репортаж из ЦУПа — три тысячи. И не рублями, а валютой, получая которую, они первые забывают о чести и достоинстве своих земляков, граждан Страны Советов.

Чертыхаясь, садимся в машины. За окнами плывет, поражая своей нищетой, город Ленинск. И хочется сказать руководителям Байконура: отправляйтесь-ка вы в город Мирный, откуда тоже стартуют в космос ракеты. Поучитесь гостеприимству и умению видеть в журналистах людей у руководства космодрома в Плесецке, у его начальников — генерал-лейтенанта И.И. Олейника и генерал-майора Б.Н. Морозова. Они не торгуют честью навынос. С ними работать — одно удовольствие. И городок у них хоть не избавлен от проблем — чистый и ухоженный на загляденье. A в Ленинске даже снять памятник ракете «Союз» проблема из-за многочисленных автографов местных острословов. Может, из японских тысяч найдется пара долларов на банку с краской, чтобы закрасить хотя бы слова, правописанию которых не обучают в школах. Это, кстати, избавит местную милицию от необходимости закрывать монумент грудью, мешая киносъемкам.


Космическая комиссия не может приказывать космическим ведомствам. Она может только просить или предлагать. Может взывать к гражданским и патриотическим чувствам, в крайнем случае — критиковать. Но она не правительственная, а журналистская. Прошло лето, наступила осень. Ни одна правительственная или ведомственная официальная инстанция не ответила на призыв журналистов. Где-то вскользь то одним, то другим ответственным лицом от космонавтики было сказано, что полет японского журналиста «нам выгоднее», вот и все. Между тем при помощи наших же специалистов уже прошел отбор кандидатов из многих десятков японских коллег, подавших заявку. В Токио с крупных цветных плакатов прохожим заулыбались 47-летний Тоёхиро Акияма и 25-летняя Риоко Кикути, одетые в космические скафандры. Вот уже они собрались в Звездный городок на подготовку — а нашим ни ответа ни привета. Теперь это уже однозначно можно понимать как отрицательный ответ ведомств. Что делать? Космическая комиссия делает следующий шаг.





Далее:
«Аполлон-13».
Аполлон-16.
Archambault, Lee Joseph.
Июль 1966.
Советская и российская пилотируемая космонавтика.
У тихой версии в плену.
Челночная космонавтика как точная наука.
Космическая почта после юбилея.
«Приключения на орбитах".


Главная страница >  Даты