В ходе предвыборной кампании и на Съезде народных депутатов высказывались суждения о необходимости с. > Человеческая ориентация развития космонавтики

Главная страница > Даты

Человеческая ориентация развития космонавтики

В ходе предвыборной кампании и на Съезде народных депутатов высказывались суждения о необходимости сокращения или, наоборот, увеличения ассигнований на развитие космонавтики. Это обстоятельство фиксирует закономерную озабоченность советских людей недостаточной эффективностью нашей экономики. Почти семь миллиардов рублей, затрачиваемых ежегодно на космические программы, должны служить достаточным внутренним стимулом для серьезных усилий по поиску оптимальных путей освоения космоса. Любая неточность в ориентации процесса развития космонавтики может привести к огромным потерям, несоизмеримым по своей величине с последствиями катастрофы даже столь дорогостоящего технического объекта, как "Челенджер".

Человеческая ориентация развития космонавтики

Разногласия, видимо, касаются пилотируемой космонавтики, и поэтому следует в первую очередь осмыслить особенности ее развития, с тем, чтобы извлечь правильные уроки из прошлого и на их основе наметить ее шаги в будущее.

В космонавтике безусловно приносят прибыль спутники народнохозяйственного назначения (связные, метеорологические и пр.). Заботы Советского правительства о всеобщем и полном разоружении рано или поздно сделают ненужными многие типы необходимых пока аппаратов военного назначения. Нецелесообразно сворачивать и чисто научные программы, поскольку возможные и труднопредсказуемые сейчас открытия могут иметь серьезные последствия для человеческой цивилизации.

Начальный этап ее развития получил политическую окраску - правительства СССР и США стали рассматривать космос как арену соревнования двух различных социально-экономических систем. С методологической точки зрения такой подход был принципиально неверен, поскольку лидирующее положение одной страны даже в такой наукоемкой области, как космонавтика, не может служить убедительным свидетельством преимуществ соответствующей социальной системы.

Ориентация на человека, на всестороннее удовлетворение его материальных и духовных потребностей является ядром марксистского учения, ставшего поэтому притягательной силой для миллионов людей на нашей планете. Именно эта ориентация и нарушалась у нас в стране в прошлые годы, когда человек выступал не целью, а лишь средством научно-технического прогресса, приносился в жертву" ему. Сказанное в известной степени может быть отнесено и к космонавтике.

В результате такого подхода, например, из девяти попыток запуска в сторону Луны аппаратов "Пионер", предпринятых в 1958-1960 гг. семь закончились выходом из строя ракет-носителей, а в остальных двух случаях задачи полета не были выполнены из-за отказа бортовой аппаратуры. Гибли неотработанные ракеты, а вместе с ними и дорогостоящие спутники. Летели на ветер миллиарды долларов из карманов налогоплательщиков, даже не подозревавших, что платят ничем не оправданную дань политическим амбициям своего правительства.

В сложившихся в то время условиях темпы развития космонавтики были форсированы до предела, но, к сожалению, за счет неоправданных потерь денежных средств и дополнительного увеличения степени риска для космонавтов. Космическая гонка, вызванная ложными политическими причинами, деформировала логику работ по созданию технических объектов, нашла свое отражение даже на их конструкции. Ярким примером этого может служить положение дел с разработкой первых спутников в США. Не имея времени на создание ракет-носителей необходимой грузоподъемности, американские специалисты пытались запустить космические аппараты с помощью тяжелых баллистических ракет. Однако если у нас в стране последние создавались раньше и были рассчитаны на доставку атомной бомбы на межконтинентальные расстояния, то в США они разрабатывались под существенно более легкую водородную бомбу. Мощность американских ракет не позволяла выбирать более надежную конструкцию космических аппаратов, резервировать отдельные их системы. Чтобы компенсировать этот недостаток, специалисты принимали чрезвычайные меры при отработке спутников на Земле. Кроме традиционных технологических макетов, предназначенных для этих целей, они подвергали испытаниям точную полномасштабную копию спутника. Это требовало, разумеется, больших расходов. Разработка, производство и запуск спутника на орбиту стоили 0,65 млн. долларов в расчете на один килограмм его массы - цифра просто фантастическая. Однако она увеличивалась многократно в результате попыток запускать спутники неотработанными ракетами, на летные испытания которых космическая гонка также не оставляла времени.

Ради престижа были затрачены немалые средства, а экипажи "Восхода" подвергались дополнительному риску. Жизнь человека уникальна, бесценна, она дороже всех абстрактных технологических приоритетов, вместе взятых. Жить вообще опасно, но повышенная степень риска оправдана лишь при решении альтернативы: риск или застой. Рискуют моряки, шахтеры, летчики, представители ряда других профессий, но без их риска прогресс невозможен.

У нас в стране в этом аспекте дело обстояло несколько лучше, поскольку ракета-носитель "Восток" имела достаточную грузоподъемность. Последствия космической гонки у нас проявились более серьезно в области пилотируемых полетов. Корабль "Восток", например, не имел резервной тормозной двигательной установки. При выходе из строя основного двигателя предусматривался спуск с орбиты через десять суток за счет аэродинамического торможения, но при этом посадка произошла бы не в расчетном районе, и космонавт мог погибнуть. На корабле "Восход" не было катапультируемых кресел, и на протяжении двадцати секунд полета космонавты не имели никаких средств спасения. Случись что-либо непредвиденное в эти секунды, и гибель экипажа была бы неизбежной. "Восход" был специально сделан для того, чтобы обеспечить очередной приоритет нашей космонавтике - выход человека в открытый космос.

Выполнение технических программ за счет увеличения степени риска для космонавтов вполне сложившийся и утвердившийся подход, встречающийся вплоть до настоящего времени. Космический корабль "Аполлон-12" а ноябре 1969 года был запущен в грозовое облако, поскольку руководители НАСА не захотели откладывать старт, чтобы не работать в рождественские праздники... И вот результат: на 37-й секунде полета ионизированная струя газов, вытекавших из сопел двигателей, создала электрический "мост" между грозовым облаком и Землей, вызвав ряд неполадок на борту; на 52-й секунде вновь произошел электрический разряд - астронавты увидели в кабине яркую вспышку, после которой на пульте загорелось множество аварийных сигналов.

Совсем другое дело, когда люди подвергаются необоснованному риску из-за чьих-то амбиций, безответственности, когда не снижают его степень, там, где это можно сделать. Не будь "Восхода", был бы "Союз", позволявший решать аналогичные задачи более безопасным путем.

Игнорирование человеческого фактора имело в этих случаях форму откровенного преступления.

Астронавтам "Аполлона-12" повезло - они остались живыми и выполнили задачу полета. А вот для экипажа "Челенджера" управленческая ошибка стала роковой. Представителям НАСА было прекрасно известно, что твердотопливные ускорители корабля не удовлетворяют предъявляемым требованиям. Не приняли они во внимание и предупреждения специалистов фирмы "Тиокол" об уменьшении эластичности межсекционных уплотнителей из-за понижения температуры воздуха в ночь перед стартом. Подобного рода "глухота" объяснялась тем, что доработка ускорителей потребовала бы на девять месяцев отложить полеты, а НАСА хотело выполнить план запусков. В жертву плану были принесены человеческие жизни.

Уже на четвертом витке Г.С. Титов почувствовал головокружение, подташнивание - так проявилось неизвестное ранее воздействие невесомости на организм космонавта. А летать еще нужно было тринадцать витков. Чем это могло кончиться, никто не знал. Самочувствие Г.С. Титова ухудшалось, после принятия пищи у него появилась рвота. Хорошо, что все окончилось благополучно. А если бы у космоса были иные особенности? Длительность полета Г. С. Титова выбиралась не на основе заботы о нем, а по престижным соображениям. Сутки - это впечатляет, сутки недостижимы для американцев, значит - даешь сутки!

Американский писатель Норман Мейлер в одной из своих книг как-то выразил опасение, что вредное лунное излучение может сказаться на потенции астронавтов, участвующих в лунных экспедициях. Это была, по-видимому, шутка - вряд ли Луна столь опасна для одетых в скафандры людей. Но космос мог преподнести любые "сюрпризы". Влияние невесомости на организм человека фактически до сих пор до конца не изучено. Тем более следовало поосторожничать, выбирая длительность полета Г.С. Титова. Нужно ли было рисковать и после кратковременного полета Ю.А. Гагарина направить в космос Г.С. Титова сразу на сутки.

Разве женщины когда-либо добивались равенства с мужчинами в выполнении самой тяжелой, грязной или даже, как в данном случае, смертельно опасной работы. До чего же деформировано у нас положение женщины в обществе, если мы, мужчины, дали ей такое "равноправие", если мы даже гордимся этим, не понимая, что предназначение женщины совсем в другом. Мужчина всегда гибнет один, женщина - вместе с другими жизнями, которые она не успевает подарить человечеству.

Запуск на орбиту В.В. Терешковой стал не результатом серьезных достижений в области космической медицины, которая в то время была в полном неведении относительно особенностей влияния космоса на более сложный по сравнению с мужским женский организм, не высоким уровнем космической техники, позволяющим обеспечить космонавту если уж и не комфортабельные, то, по крайней мере, терпимые, безопасные условия. Причина полета В.В. Терешковой была продиктована политическими соображениями. Н.С. Хрущев в одном из своих выступлений сказал, что этот полет свидетельствует о полном равноправии с мужчинами советских женщин. Вот именно для демонстрации этого равноправия В.В. Терешкова и была поставлена на грань возможного - космическое путешествие оказалось для нее трудным во всех отношениях испытанием.

Политические соображения стали определяющими для появления программы пилотируемых полетов на Луну. Все остальные факторы, которые принято обычно учитывать при выборе оптимального пути развития, остались при этом в стороне. С научной точки зрения такие полеты не могли принести информацию, которую нельзя было бы получить с помощью более дешевых автоматов. Кроме того, последние имели то преимущество, что их можно было направлять в труднодоступные районы Луны, где посадка пилотируемого корабля затруднена или попросту невозможна.

Престижные соображения превратили в этих случаях человека из целей науки и политики в их средство. Пренебрежение здоровьем космонавтов ради научных и прочих соображений ярко проявилось и при полетах на американской станции "Скайлэб". Первый экипаж пробыл на ней 28 суток. Через две недели полета оказалось, что у астронавтов ухудшилась работа сердечно-сосудистой системы - при физических нагрузках резко учащался пульс и падало кровяное давление. Особые неприятности начались после возвращения на Землю. Астронавты испытывали головокружение, приступы тошноты, переходившие в рвоту. Явление было не известно врачам, они растерялись и, не зная его причины, пытались помочь астронавтам, надевая и снимая с них противоперегрузочные костюмы. Это было бесполезно. Не понимая существа происходящих в организме астронавтов процессов, руководители программы, тем не менее, приняли решение запустить на "Скайлэб" второй экипаж сразу на 56 суток полета. Что ожидало людей на Земле после полета, никого не интересовало. А ведь они могли погибнуть, если бы космос имел какие-либо иные особенности.

Правда, по американским данным 24 млрд. долларов, затраченных на лунные экспедиции, к настоящему времени окупились на 300 процентов за счет внедрения в другие отрасли промышленности технологий, разработанных в ходе реализации программы "Аполлон". Это обстоятельство в последнее время используется в качестве своего рода козырной карты сторонниками не ограниченных экономической эффективностью космических программ. Логика их рассуждений понятна - если полет на Луну принес прибыль, то что же тут говорить о полетах на Марс - там она будет еще более значительной. А раз так, то - вперед, на Марс!

С методологической точки зрения полеты на Луну были неоправданны еще и потому, что средства на их осуществление перераспределялись из тех областей, где они могли повысить качество жизни людей, в область, где научно-технический прогресс был самоцелью. Вновь человек выступает здесь не как цель, а лишь как средство осуществления научно-технической программы.

"Космическая" технология - специфична и требует для ее адаптации в другие отрасли промышленности дополнительных ассигнований. Наконец, и это главное, в общем объеме ассигнований на космические программы доля средств, затрачиваемых на изобретения, которые могут быть переданы другим отраслям промышленности, ничтожно мала. Эти изобретения со временем, конечно, приносят прибыль. Но если бы все средства, затраченные на те же полеты на Луну, были направлены прямо на решение научных, экономических, технических и социальных проблем, накопившихся к тому времени, то был бы получен несравненно более существенный эффект. В этом смысле программы полета на Луну или Марс всегда убыточны. Другое дело - развитие спутников народнохозяйственного назначения. Они приносят прибыль как от их использования, так и от передачи космических технологий в другие отрасли.

Однако ни одна экономическая цифра не может считаться состоятельной без раскрытия методики ее получения. В США под эгидой НАСА работает 70 процентов специалистов по радиоэлектронике. Их успехи заносятся на счет космонавтики даже в том случае, когда соответствующие изобретения и открытия не связаны с ее спецификой. Достижения НАСА только в области интегральных схем дали треть всей прибыли от внедрения аполлоновских технологий в другие отрасли промышленности. В Японии, скажем, эти специалисты сосредоточены на обычных фирмах и их аналогичные достижения никто не относит к успехам в космической деятельности.

Н.С. Хрущев, как и весь советский народ, очень гордился успехами нашей страны в освоении космоса. Эта гордость была оправданной. Запуск первого спутника, первого человека продемонстрировали всему миру, что наша страна возродилась из пепла второй мировой войны и выходит на лидирующие позиции в мире. Несмотря на то, что Н.С. Хрущев, как и ранее американский президент Эйзенхауэр, вольно или невольно внес большую лепту в придание соревнованию в космосе политической окраски, он, тем не менее, не хотел ввязывать страну в "лунную" гонку. В октябре 1963 года, отвечая на вопрос колумбийского журналиста Л.П. Варгаса, он, в частности, сказал: "В настоящее время мы не планируем полетов космонавтов на Луну. Советские ученые работают над этой проблемой. Изучают ее именно как научную проблему, ведут необходимые исследования... Мы не хотим соревноваться в посылке людей на Луну без тщательной подготовки. Ясно, что от такого соревнования не было бы пользы, а, наоборот, был бы вред, так как это могло бы привести к гибели людей".

При решении вопроса о целесообразности пилотируемого полета на Луну в нашей стране были иные условия, чем в США. Лидирующее положение советской космонавтики, многочисленные приоритеты, завоеванные нашими специалистами, позволяли даже в рамках старого мышления без особых политических потерь отказаться от "лунной" гонки и направить развитие космонавтики на решение народнохозяйственных и научных задач, на повышение уровня и качества жизни советских людей.

В мае 1960 года было принято решение о разработке в ОКБ С.П. Королёва двух крупных ракет-носителей: H-I, предназначенной для вывода на околоземную орбиту 40-50 тонн полезной нагрузки, и Н-11 с грузоподъемностью 60-80 тонн. Первая из них должна была быть готова в 1963 году, а вторую предполагалось разработать в период 1963- 1967 гг.

Эти его слова не расходились с реальными фактами. К моменту, когда они были сказаны, в нашей стране практически ничего не делалось для подготовки "лунных" экспедиций.

В апреле 1962 года план вновь был пересмотрен. Работы и по H-I были также ограничены лишь эскизным проектом. В моле 1962 года Экспертная комиссия провела экспертизу эскизного проекта H-I и дала заключение о необходимости создания ракеты-носителя с массой полезной нагрузки 75 тонн. В сентябре того же года было принято решение о разработке этой ракеты к 1965 году и строительстве для нее стартовой позиции. Заметим, что о "лунной" программе здесь речь не велась - для ее подготовки мощность этой ракеты при однопусковой схеме полета (то есть без стыковок на орбите) была недостаточной. Ситуация изменилась только в июне 1964 года, когда была поставлена задача о высадке человека на Луну. К августу специалисты нашли способ увеличить грузоподъемность H-I до 95 тонн. Но время уже было упущено, в США работы полным ходом велись с мая 1961 года. Правда, в соответствующем решении не ставилась задача обогнать американцев в полете на Луну. Но тогда каков смысл был бы полета вообще?

Однако в 1961 году было принято решение об осуществлении пилотируемого облета Луны. Соответствующие работы были поручены коллективу, руководимому В.Н. Челомеем. Создание H-I при этом было перенесено на 1965 год, а работы по Н-II вообще ограничивались лишь выпуском эскизного проекта.

В феврале 1967 года вышло постановление правительства о создании техники для лунных экспедиций, ставшее фактически началом создания лунного комплекса H-I - Л- В постановлении указывалось, что уже в третьем квартале того же 1967 года должны начаться летные испытания H-I, а срок "лунной" экспедиции был определен третьим кварталом 1968 года. Но эти сроки были явно нереальными. В ноябре 1967 года они были пересмотрены. Летные испытания Н-I были назначены на третий квартал 1968 года, а экспедиция на Луну должна была состояться, как отмечалось в постановлении, в сроки... обеспечивающие приоритет (?!).

Дальнейшие события развивались таким образом. В октябре 1964 года Н.С. Хрущева заменил на посту руководителя государства Л.И. Брежнев. В сентябре 1966 года Экспертная комиссия под руководством академика М.В. Келдыша одобрила эскизный проект лунного корабля Л-3 и утвердила план-график его разработки и изготовления.

В соревновании с США нельзя было участвовать вполсилы. В нем можно было либо участвовать, либо нет. Наша "лунная" программа как раз и стала ярким свидетельством нарушения этого простого и очевидного принципа.

Но ведь американцы в октябре 1968 года уже приступили к испытательным полетам "Аполлонов" с экипажем на борту на околоземной орбите при помощи ракеты "Сатурн-IB". Отставание советских специалистов было очевидным. Зачем же нужно было выбрасывать на ветер миллиарды народных денег?

Тем не менее, в столь сложных условиях наши специалисты сделали, казалось, невозможное. Уже в феврале 1969 года состоялся первый испытательный пуск ракеты H-I. закончившийся, правда, неудачей. Затем до 1974 года было сделано еще три попытки, при последней из которых ракета летела 107 секунд до аварии. Еще несколько пусков, и она была бы полностью отработана. Была готова вся техника, предназначавшаяся для второй нашей "лунной" программы, предусматривавшей пилотируемый облет Луны, но такой эксперимент потерял смысл в связи с тем, что был раньше осуществлен американцами. Вероятно, нам, раз уж техника была создана, следовало повторить этот успех наших соперников, но в то время все виделось по-другому.

Непосвященные наивно полагают, что космонавтика некая "тепличная" область, где все запросы специалистов выполняются моментально. Конечно, в космонавтику идет все самое лучшее. Но "лунная" программа обеспечивалась недостаточно. Несмотря на большую потерю времени, на сжатые до нереальности сроки, смежники срывали сроки поставок комплектующих изделий. Руководителей было много, ответственность нес фактически лишь Главный конструктор, не имевший никакой реальной власти над смежными предприятиями, финансировавшимися Минфином СССР напрямую. Без экономических рычагов все вопросы решались лишь на основе личных связей, симпатий и пр. Кстати, примерно так же обстоит дело с финансированием и в настоящее время.

Секретность, до сих пор окружавшая нашу "лунную" программу, была, вероятно, продиктована стремлением определенных кругов скрыть этот многомиллиардный вклад застойных лет в развал нашей экономики.

Если в начале 60-х годов неоптимальность развития космонавтики, обусловленная политическими соображениями, приводила в конечном итоге к повышению степени риска для космонавтов, то с началом "лунной" гонки положение дел еще более усугубилось. "Лунные" программы СССР и США перевели развитие космонавтики на неоптимальный путь не только с точки зрения ориентации на человеческий фактор, но и в аспекте внутренней логики этого развития. Осуществленные по принципу "прилетели-улетели", полеты на Луну не могли в тот период получить своего логического продолжения. Эта неоптимальность сопрягалась теперь с большими материальными потерями, усугублявшимися в нашей стране чрезмерной секретностью, служившей серьезным препятствием на пути "космических" технологий к повышению уровня и качества жизни советских людей.

Уровень развития нашей цивилизации был и остается сравнительно невысоким, у общества пока масса общечеловеческих проблем: экология, голод, детская смертность, инфекционные заболевания. Именно их решение должно иметь приоритетный характер. Сколько было бы спасено от голодной смерти детей в развивающихся странах на те средства, какие были затрачены на престижные "лунные" программы. Только после решения этих проблем можно было бы задуматься и о способах самоутверждения человечества, о том, какую очередную "галочку" следует ему оставить своим потомкам - слетать им на Луну и (или) на Марс и пр.

Отсутствие для пилотируемого полета на Луну утилитарных причин еще не означает, что его вообще человечеству не следовало осуществлять. Общество так устроено, что ему необходимо получать время от времени свидетельства своей власти над природой. Эта его особенность сложилась в те далекие времена когда человек был "игрушкой" в руках сил природы и от его победы над ней зависел сам факт его существования. Времена изменились - у науки и техники есть нерешенные, но нет нерешаемых проблем, а психология осталась прежней. Если раньше человечество стремилось развивать технику "изо всех сил", то теперь, с началом НТР, оно вынуждено сдерживать некоторые направления этого развития. Примеры здесь уже не единичны. Это и экологически грязные производства, и ракеты на фторе, разрушающем озонный слой Земли, и переброска северных рек в южные районы страны. Имеются объективные причины и для сдерживания неограниченной эскалации освоения космоса.

Все больше утверждающееся ныне в мире новое политическое мышление создает предпосылки для осуществления крупных международных программ. Уже сейчас можно попытаться организовать проведение подавляющего большинства фундаментальных исследований космоса всем человечеством на кооперативных началах. Это принципиальный момент. Со времени образования "Интеркосмоса" наша страна взяла на себя почти все расходы по международным космическим исследованиям. Вероятно, в то время это было оправданно, поскольку для наших зарубежных партнеров космонавтика была новой областью. Им необходимо было еще только создавать научные лаборатории, конструкторские коллективы по проектированию приборов для космических исследований, готовить соответствующие кадры. Сейчас эти проблемы решены, а принципы сотрудничества остались прежними. Они не могут устроить ни специалистов нашей страны, ни ученых социалистических стран, работающих по программе "Интеркосмос". Более эффективным здесь было бы сотрудничество на кооперативных началах. Совместные работы следует развивать и с европейским космическим агентством, с США, Канадой. Японией и другими странами. Вероятно, целесообразно создать всемирный центр космических исследований со своим фондом, в который вносили бы свои средства все страны, желающие участвовать в космических программах. В задачу этого центра должны входить разработка программ фундаментальных исследований космоса, распределение и оплата заказов на разработку технических объектов, обработка результатов исследований и их передача соответствующим странам. Такой подход исключит дублирование исследований, повысит их эффективность, снизит расходы тех стран, которые сейчас несут на себе основную их тяжесть.

Подобного рода полеты относятся к разряду глобальных проблем, и в будущем они должны готовиться не одной страной, а всеми (или многими) странами мира на кооперативных началах. Почему ради аплодисментов одних расходы должны нести другие? Но для всеобъемлющего международного сотрудничества общество должно научиться жить по иным законам, чем те, которые (Существовали в 60-70-е годы и привели к политической гонке в космосе.

В 1972 году у нас в стране были прекращены все работы по "лунной" программе. После шести успешных экспедиций потеряли интерес к Луне и в США. Казалось, что теперь обе страны начнут развивать пилотируемую космонавтику для нужд Земли. Однако в полной мере этого не произошло.

Кстати, если мировое сообщество примет все-таки решение о коллективной подготовке экспедиции на Марс, то участие в соответствующих работах нашей страны может при определенных условиях оказаться даже экономически выгодным. Получая валюту от участников программы на создание "марсианской" ракеты, наша страна, оплачивая трудовые затраты рублями, получит прибыль.

В начале 80-х годов в США начал эксплуатироваться транспортный космический аппарат "Спэйс Шаттл". Он представляет собой многоразовый (за исключением водородного бака) корабль, способный самостоятельно выходить на орбиту, доставляя на нее примерно 30 тонн полезной нагрузки, и спускаться на Землю с грузом около 15 тонн. При разработке его концепции рассуждения американских специалистов были, казалось бы, логичными. В самом деле, стоимость вывода на орбиту одного килограмма полезной нагрузки с помощью традиционных одноразовых носителей составляла примерно полторы тысячи долларов. Если многоразовый корабль используется пять-десять раз, то эта цифра уменьшается до трехсот долларов за килограмм. Регламентные работы, иная стоимость "Шаттла" делали реальной цифру в пятьсот долларов за килограмм. Экономический эффект налицо. Кроме того, американцы считали, что он будет еще выше в результате возвращения "Шаттлом" вышедших из строя спутников на Землю, их ремонта и повторного запуска на орбиту. Однако американцы просчитались.

С политическими целями был осуществлен совместный советско-американский полет по программе "Союз-Аполлон". Если для американской стороны он не потребовал каких-либо заметных затрат, поскольку обеспечивался техникой, оставшейся от "лунных" экспедиций, то для СССР нужны были дополнительные ассигнования на создание сверхпланового "Союза". Полет убедительно показал, что можно было легко понять и без него. Сотрудничество в космосе не может служить само по себе средством укрепления доверия и дружбы между народами. Оно - следствие, а не причина разрядки и повышения взаимопонимания, которые достигаются системой политических, экономических и военных мер. После этого полета отношения между СССР и США ухудшились, совместные работы по космонавтике фактически сошли на нет. Затраты оказались напрасными.

В США же этот корабль создавался не под программу, а как самоцель и сейчас используется в основном лишь для вывода на орбиту космических аппаратов. Но такую задачу целесообразно решать с помощью беспилотных транспортных средств. В противном случае относительная стоимость доставки грузов в космос возрастает за счет необходимости одновременного запуска экипажа и системы его жизнеобеспечения. Это обстоятельство, большой объем регламентных работ, а главное, систематическая недогрузка "Шаттлов" стали причиной резкого удорожания космических операций. Стоимость вывода на орбиту одного килограмма полезных нагрузок достигла 6-8 тысяч долларов. Корабли серии "Спэйс Шаттл" не могут возвращать на Землю и искусственные спутники, находящиеся на высоких орбитах. Для этого требуется создать другое, межорбитальное транспортное средство. Да и зачем ремонтировать их на Земле, когда это можно делать в космосе. "Шаттлу" нечего возвращать с орбит.

Наиболее эффективный с экономической точки зрения режим полета многоразового корабля имеет место тогда, когда он отправляется на орбиту полностью загруженным и так же возвращается на Землю. Любая недогрузка приводит к повышению удельной стоимости космических операций. Следовательно, конструктивные особенности корабля должны определяться сущностью соответствующей космической программы. Если она такова, что на орбиту и обратно нужно доставлять малые массы полезных нагрузок, то нынешний "Шаттл" оказывается избыточным, если большие, то он уже может быть недостаточным.

Крайне расточительным было решение о прекращении доводки ракеты H-I и создания взамен ракеты такого же класса "Энергия".

Появление у нас в стране системы "Энергия - Буран" ознаменовало собой фактически повторение всех американских ошибок только в еще более серьезной форме. Прежде всего отметим, что само собой создание этой системы безусловно свидетельствует о высоком научном и технологическом уровне нашей космической промышленности. Однако целевая ориентация этой системы представляется весьма сомнительной. "Энергия" и "Буран" создавались не под программу, а по престижным соображениям. Их появление было продиктовано не требованием экономической эффективности, а лишь стремлением догнать США, желанием продемонстрировать высокий уровень нашей технологии. Если американский "Шаттл", как уже отмечалось, способен самостоятельно выводить в космос полезные грузы хотя и с низкой экономической эффективностью, то наш "Буран" не только не может этого делать, но и даже его самого необходимо выводить на орбиту с помощью мощной ракеты "Энергия". Парадокс: для запуска многоразового "Бурана" требуется сжечь одноразовую "Энергию". Корабль "Буран" служит лишь для спуска грузов с орбиты, а значит, его возможности уже, чем у "Шаттла", а стоимость операций за один полет будет большей. "Буран" создан для того спектра космических задач, который пока почти не существует, что и вызывает здесь "простои" "Шаттла".

Однако именно эта закономерность осталась незамеченной как в нашей стране, так и в США. При разработке системы "Энергия - Буран" никто не задумался над вопросами ее экономической эффективности. Сейчас ряд ученых высказывает мысль о том, чтобы превратить "Буран" в космический завод по производству материалов. Конечно, что-то с ним делать надо, если уж он существует. Тем не менее, использование в качестве завода транспортного средства неизбежно будет сопряжено с относительными экономическими потерями.

На начальном этапе развития космонавтики деятельность человека в космосе определялась возможностями создания соответствующей техники. Отсюда при разработке космических программ ведущим звеном оказывалась именно техника. В настоящее время полученный опыт позволяет проектировать объекты с заранее заданными характеристиками. Поэтому появляется возможность изменить подход к формированию космических систем, выдвинув на первое место вопросы научной и экономической эффективности при решении требуемых задач и подчинив им выбор спектра требуемых ракет-носителей, всевозможных космических транспортных средств, орбитальных станций, автоматических аппаратов, космических заводов и пр.

Систематическое увеличение длительности космических полетов, достигшей примерно года, обнажает и их цель - полет на Марс, продолжительность которого составляет два года. Подобного рода эксперименты также должны осуществляться на средства мирового сообщества. Если же говорить об интересах только нашей страны, то от дорогостоящих рекордов в космосе следует, видимо, воздержаться. Труд космонавтов тяжел и опасен - тем более необходимо задуматься над его эффективностью. Космонавт должен выполнять лишь ту работу, которую не могут выполнить автоматы. Присутствие человека на космических аппаратах требует дополнительных затрат для обеспечения его жизнедеятельности и безопасности. Объективно низок коэффициент полезного действия космонавтов, тратящих на самообслуживание до 80 процентов полетного времени. Поэтому многие традиционные научные исследования, связанные с наблюдениями из космоса, целесообразно передать преимущественно спутникам-автоматам. Их коэффициент полезного действия может достигать 100 процентов. Кроме того, можно легко повысить и эффективность автоматов за счет выбора более выгодных орбит. Практически все научные открытия сделаны не космонавтами, а автоматическими аппаратами. Один только американский "Вояджер-2" принес таких открытий больше, чем все пилотируемые полеты, вместе взятые.

Наша страна должна не копировать развитие космонавтики США, а идти своим самобытным путем. При С.П. Королеве сложилась и окрепла советская школа космонавтики, выросли талантливые, высокоподготовленные технические специалисты, которым по плечу любые самые сложные задачи. Чего-чего, а дефицита оригинальных идей в нашей космонавтике никогда не было и нет. Наиболее слабое звено - это управление процессами развития космонавтики, где до сих пор властвует административно-командная система, стимулирующая принятие некомпетентных решений, отводящая космонавтике унизительную роль средства политических .

Вообще магистральное направление НТП - вытеснение автоматами человека за рамки непосредственного технологического процесса. Развитие же космонавтики идет, наоборот, от освоения космоса автоматами к все большему участию в этом процессе человека. Эта тенденция, закономерная для начального этапа космических исследований, к настоящему времени себя изживает и в целом является бесперспективной. Цель развития космической техники должна состоять в создании на орбитах комплексно-автоматизированного производства, оставляющего на долю космонавта лишь функцию обслуживания, ремонта и пр.

Труд космонавта оказывается незаменимым при ремонтно-профилактических, строительно-монтажных, погрузочно-разгрузочных операциях, при отладке технологических процессов. Следует правильно выбирать области целесообразного использования человека в космической деятельности.

Слабое место наших спутников - низкое качество радиоэлектронной аппаратуры. Продолжительность их работы на орбитах у нас ниже, чем у американцев, а отсюда и потери средств на большее количество запусков спутников в год (около ста - в СССР, примерно тридцать в США).

Большие резервы кроются в использовании космической информации нашим народным хозяйством. Добытая с большим трудом космонавтами, она реализуется лишь на несколько процентов, остальное оседает на полках.

До каких же пор это будет продолжаться? Почему наши специалисты не могут не только сравняться с мировым уровнем в этой области, но оказываются не в состоянии просто высокопрофессионально колировать западные технологические достижения? Убытки из-за этого отставания несут фактически все отрасли нашей промышленности, в том числе и космонавтика.

Первый транзистор появился в Америке в 1947 году, и с тех пор у нас в стране не прекращаются сетования о нашем отставании в радиоэлектронике.

Нужно, вероятно, сравнивать дела. Здесь картина оказывается иной. Можно говорить о недостатках в развитии космонавтики, о неудовлетворительном управлении ею, но тот факт, что Советское правительство всегда уделяло ей большое внимание, не подлежит сомнению. Можно провести сравнительный анализ объема работ по космической технике в СССР и в США с середины 50-х годов и показать, что за исключением лишь начального этапа этот объем у нас в стране был не только не меньше, но и, как правило, больше. Чтобы не быть голословными, приведем такой факт. В 70-е годы, после окончания "лунной программы", в США проводились лишь работы по "Спэйс Шаттлу". За это время в космосе побывало у них всего четыре экспедиции: три на станции "Скайлэб", одна - на "Аполлоне", запущенном по совместной советско-американской программе. Вся техника, использовавшаяся при этом, представляла собой остатки от "лунной" программы.

Наши расходы на освоение космоса обычно сопоставляются с бюджетом НАСА, составляющим сейчас примерно 20 млрд. долларов. Цель такого сопоставления понятна: если у нас соответствующая цифра меньше, значит, ее нужно увеличить, чтобы не отставать от США. Однако сравнивать между собой экономические параметры - дело более трудное, чем это можно было бы себе представить. В Америке, скажем, оплата труда существенно выше, чем у нас. Рабочий аэрокосмической промышленности получает в месяц 2-3 тысячи долларов и даже больше. Если у нас часовой, охраняющий ракету, получает несколько рублей в месяц, то в США наемному солдату платят 400-600 долларов. Как же тут сравнивать цифры?

А сейчас что следует делать - увеличивать ассигнования или уменьшать? Для ответа на этот вопрос необходимо сначала провести тщательный анализ положения дел в космонавтике и только на его основе сделать соответствующие выводы. В настоящей работе отчетливо выкристаллизовалась центральная, узловая проблема. Она состоит в решительном пересмотре методологических основ управления космонавтикой, в разрушении старого и утверждения нового, ориентированного на человека образа мышления. Следует превратить космонавтику из средства политических "игр" в средство повышения уровня и качества жизни советских людей.

У нас в стране в это же время разрабатывался не только "Буран", но и ракета "Энергия", станция "Мир" и ее модули, регулярно запускались экипажи на станции "Салют" (в 70-е годы было запущено всего шесть таких станций), а значит, "сжигались" ракеты-носители, использовались корабли "Союз" (18 штук) и "Прогресс" (11 штук). Если учесть еще, что в СССР намного больше запускается автоматических аппаратов, то становится ясна, что наша космонавтика ассигнованиями не обижена. Американцы говорят, что если бы они выполняли нашу программу, то она стоила бы 30 млрд. долларов.

Октябрь 1970.

Главная страница > Даты